На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Домоводство

704 подписчика

Свежие комментарии

  • Писаренко Дмитрий
    Там есть номер телефона? спасибоМаслобойня изгото...
  • Любовь Ивановна
    Доброе утро !!Во вторник, 24 мая, существенных изменений в калужской погоде не произойдет. Утром и днем будет пасмурн...Народный календар...
  • Любовь Ивановна
    Доброе утро !!!Сегодня холодно очень холодно. Ночью закрывали форточку , так было холодно ,что замерзли под теплыми о...Народный календар...

Стыд, вина, досада

Стыд, вина, досада

Стыд, вина, досада Психология, Психотерапия, Текст, Длиннопост, Вина, Стыд, Досада, Эмоции

В книгу "Психология темной стороны силы" я включил главу "Стыд", рассматривающую это чувство как эмоциональный нормировщик стайного поведения, имеющий триггером нарушение нормативности поведения в обществе. Писал и о чувстве вины, а также и о том, что многие чувства призваны создавать упомянутую нормативность, поддерживая стандарты взаимоотношений и, в конечном счете, формирующие само общество, стаю. На стыд похожи чувства вины и досады, о чем и хочу написать здесь.

Прежде всего отметим, что вина и стыд — социальные чувства, непременно имеющие вектор, направленный на ближнего, способные образоваться только при наличии кого-то еще, в отношении кого мы чувствуем стыд или вину. Это может быть и один человек, и несколько, и даже общество в целом. Досада же такого вектора не имеет.

Стыд — результат восприятия нарушения нормативности своего поведения, когда мы сделали что-то, конфликтующее с правилами общества, повели себя негодным образом, способным вызвать осуждение (факт которого не обязателен), снижающим наш иерархический статус, самоуважение, показывающий нас в невыгодном, недостойном свете.

Досада — вариант переживания когнитивного диссонанса, когда что-то пошло не так, как надо, обычно (но не обязательно) в результате нашей ошибки, и мы понесли какие-то потери, прямые, косвенные, или в форме упущенной выгоды. Досада, кстати, наиболее прямой рычаг модификации поведения, так как чаще двух других чувств сопровождается навязчивыми мыслями и высказываниями "надо было...", "не надо было..." и, самое главное, "в следующий раз надо...", причем эти модификаторы подаются не только внутренне, но и извне. Свидетели и участники, а то и вообще посторонние люди почти непроизвольно рождают подобные рекомендации в отношении ситуации и ее главного героя.

Вина очень похожа на стыд, настолько, что их иногда путают. Отличия состоят в том, что пусковой механизм вины — не нарушение норм, а причинение кому-то ущерба, вреда, и в том, что чувство вины, в отличие от стыда, довольно прочно связано с намерением или обязательством вину загладить — то есть исправить или скомпенсировать причиненный ущерб, либо же взять вину на себя и искупить ее — понести наказание, принять обет, аскезу или что-то такое.

И стыд, и вину можно навязать: застыдить, то есть убедить человека, что он нарушил нормы поведения, возложить вину, то есть принять решение об ответственности человека за совершенные действия и обязать его скомпенсировать ущерб или понести наказание. Занимаются этим, как мы понимаем, суды, а в более легких случаях — любые авторитетные члены общества. Менее статусные особи могут только обвинять или считать кого-то виноватым исключительно в собственном представлении. Что, впрочем, понятно, естественно и даже разумно.

Досада же может сопровождать и стыд, и вину, а может проявляться отдельно, и переживается исключительно в отношении собственных потерь. То есть, если человеку стыдно, то он теряет в статусе и уважении, и эти потери вызывают чувство досады. А если он вынужден тратить ресурсы на компенсацию вину или исполнение наказания, то именно это вызывает досаду. Вторичным, так сказать, образом.

Стыд и вина служат эмоциональными основами (одними из) таких глобальных социально-нормативных этических комплексов, как справедливость и совесть.

Все три чувства — варианты недовольства своим поведением, переживания ошибки, неоптимальности действий. Даже у неразумного человека, не склонного к размышлениям о своем поведении, эти чувства вызывают желание "исправиться", то есть сделать свое поведение более эффективным, нормативным, учитывать риски.

Именно поэтому они так обильно эксплуатируются в воспитании детей, которых по всякому подходящему поводу стыдят и виноватят. С одной стороны, можно было бы согласиться с теми психологами и педагогами, которые считают эти рычаги воспитания "неправильными", травмирующими, а с другой — они естественны и предусмотрены самой природой, как же их не использовать?

Все три чувства могут быть выражены у человека в разной степени, в том числе в недостаточной и в избыточной.

Недостаточность может выражаться в форме бесстыдства, бессовестности, непредусмотрительности, эгоизма, способных привести личность к делинквентному и криминальному поведению, что мы в обилии наблюдаем у представителей нынешнего российского начальства (текст пишется в конце 2019 года). Такая личность ведет себя инфантильно, без оглядки на других, руководствуясь исключительно собственной выгодой, а то и просто капризами.

Недостаточность чувства вины может проявляться также в искажении пропорциональности пунитивных реакций, коих, как известно, три: интропунитивная (я виноват), экстрапунитивная (он виноват) и импунитивная (никто не виноват, оно само). В норме эти реакции у человека находятся примерно в соотношении 1:1:1, снижение доли интропунитивной реакции выражается в том, что человек отказывается принять вину, обвиняя во всех неудачах окружающих или злую судьбу, часто в результате срабатывания механизмов психологической защиты, препятствующих фрустрации от снижения самооценки и социального статуса.

Напомню, что именно такая защита вызывает нежелание признавать ошибку (см. "Ошибка, перфекционизм, прокрастинация").

Избыточность же, напротив, постоянно дергает эмоции человека в сторону самообвинения, переживания собственного несовершенства, осознания неоптимальности своего поведения, и зачастую имеет последствиями мнительность, тревожность, копание в мелочах, переоценку рисков и прочие неудобства. Неудобства, кстати, только для личности, но не для окружающих. Внешне тревожный, старательный, совестливый, гиперответственный человек напротив, бывает необыкновенно удобен, так как усердно заботится о том, чтобы вести себя "правильно". Если, конечно, такие особенности не приводят, как уже было отмечено выше, к перфекционизму и прокрастинации.

Отдельно замечу, что все три чувства работают штатным образом лишь в случае корректно построенных причинно-следственных связей. Если же факторы и параметры ошибочного, деструктивного, неэффективного поведения или форма недостойного поведения определены неверно, то и выводы получатся неверные, приводящие к формированию неадекватного восприятия и поведения.

Ну и напоследок упомяну о возможных конфликтах этики, прагматики, высших соображений и стремления к удовольствию, каковые компоненты структуры внутреннего мира в какой-то степени присутствуют в каждом ("Четыре наших мира"), и оценки ситуации по этим критериям могут противоречить друг другу. Логически понятно, что в таких случаях приходится искать компромиссы или альтернативные решения, но эмоционально выбор может сопровождаться мучительными переживаниями. Хорошо простроенный мир, обладая четкими критериями решения подобных задач, такие мучения минимизирует, но обычный человек вынужден встречаться с амбивалентностью собственных интенций и с раздумьями, как поступить правильно, достаточно часто, настолько часто, что вопрос выбора между ними зачастую выбирается основой сюжета книг и фильмов.

Хочу надеяться, что написанное здесь поможет кому-то разобраться в себе и в своих чувствах.

Картина дня

наверх